Александр Сергеевич закончил Высшее Ленинградское художественно-промышленное училище имени В. И. Мухиной, после чего преподавал в Новосибирске в рабочей студии живописи при Доме культуры имени А. М. Горького. Первой работой, давшей художнику имя, было панно у памятника на могиле 104-х расстрелянных большевиков в сквере Героев революции, которое было открыто в 1960 году к юбилейному торжеству в честь очередной годовщины Октября.

           Всесоюзная слава пришла к сибирскому монументалисту после сооружения в 1967 году мемориального ансамбля «Подвигу сибиряков в Великую Отечественную войну 1941-1945 гг.», за который автор получил свою самую престижную премию. Этот комплекс в парке Славы по праву считается достопримечательностью Новосибирска.

           Известен горожанам Чернобровцев и своей общественной деятельностью и публикациями на темы градостроения, архитектуры и активной гражданской позицией.

           Первый вопрос к Александру Сергеевичу был традиционным:

           Как пришла сама идея увековечить павших поименно. До этого в нашей стране ничего подобного в таких масштабах не возводилось. 30266 фамилий выбито на пилонах монумента !

  — Впервые такой скорбный список я увидел в стенах Союза художников в  Москве,  но отправной точкой  всей  идеи были  впечатления,  полученные  в Италии. В Болонье, где я побывал в составе туристической группы, находится памятник партизанам итальянского сопротивления, на котором нанесены имена всех погибших от рук фашистов и есть даже их барельефные портреты. Все это было и торжественно-всеобщим и в то же время горестно-личным.

           — Теперь перейдем непосредственно к истории создания бердского мемориала в Парке Победы.

           — Инициатива исходила от первого секретаря бердского горкома партии Дмитрия Андреевича Платошечкина. Он позвонил мне и предложил встретиться, чтобы обсудить план создания памятника погибшим в войне бердчанам.

           Поначалу я не думал о возведении такого грандиозного впоследствии сооружения — речь шла только о гранитной «стреле», взметнувшейся в небо в знак нашей Победы. Но после того как Дмитрий Андреевич рассказал мне о своих переживаниях, о том обете, который он дал в окопах своим погибшим товарищам, в котором поклялся воздать им честь и почтить память всех не вернувшихся, я «зажегся» мыслью более глубоко подойти к идее мемориала для Бердска. Тем более, была обещана поддержка в его возведении не только партийных органов, но и предприятий всего города.

           Все прежние планы пришлось пересмотреть. Я подробнее ознакомился с историей Бердска, еще раз изучил ландшафт, в который предстояло вписать части комплекса, пересчитал их пропорции, более детально прикинул располо­жение деталей ансамбля на фоне силуэта химзавода.

           Постепенно родились образы всех компонентов мемориала. Они были скомпонованы вокруг главной пятиблочной (по годам войны), высотой 1418 см (по количеству «опаленных» дней) вертикали, венчаемой знаменем, символизи­рующим полотнище Победы, водруженное над рейхстагом.

           Саркофаг с именами погибших исполнен в виде носилок, на которых воины выносят с поля боя своего убитого друга. С течением лет их суровые и скорбные фигуры окаменели. В последние годы этот используемый мной символ неожиданно наполнился реальным содержанием — в Новгородской, Ленинградской и некоторых других областях поисковые отряды по-прежнему выносят из болот и лесов не погребенные останки наших бойцов, спустя 50 лет!

           Завершили композицию — «урны-звезды» с землей городов-героев, главные даты войны и массивные «ленты-надписи», раскинувшиеся по краям. Дорожки парка сходятся к центру комплекса — Вечному огню.

           Площадь перед ним запланировано было сделать несколько ниже, чем поверхность, на которой взметнулись основные детали мемориала. Это дало возможность сделать текст на заднем плане, который должен был, как бы парить над собравшимися на митинг или парад.

           Долго работал над надписью, решив разделить ее на три блока: «ВЕЧНО БУДЕТ ЖИТЬ В СЕРДЦАХ ПОКОЛЕНИЙ — ВЕЛИКИЙ ПОДВИГ СОВЕТСКОГО НАРОДА - В БОРЬБЕ ЗА ЧЕСТЬ И СВОБОДУ РОДИНЫ» и разместить ее по периметру. Средняя часть текста на верхней площадке — своего рода трибуна и отделена от боковых лестницами-проходами. Все три составные этой фразы могут звучать и отдельно, но эта — «Великий подвиг советского народа» — несла главную смысловую нагрузку. Целиком они обрамляют весь комплекс, дополняя друг друга. Эти большие, весомые и простые слова без запятых, без точек должны были выделить и оставить в памяти каждого пришедшего то, что независимостью своей страны, он обязан конкретно тем, чьи фамилии отпечатаны на плитах у Вечного огня.

          Эта традиция в монументалистике идет от Луначарского и была впервые применена на Марсовом Поле в Петрограде, на памятнике жертвам Февральской революции «НЕ ГОРЕ, А ЗАВИСТЬ, НЕ СМЕРТЬ, А ПОБЕДА...». Эта же идея была впервые использована мной и для оформления стены в сквере Героев революции. Стихи принадлежали перу Александра Смердова. Поэты Леонид Чикин и Илья Фоняков, которые также участвовали в конкурсе, написали неплохие тексты, но, когда прочтешь их на бумаге, они «живут», как только «оденешь» в камень, они становятся легкими, чужими...

          Поэтому к каждому слову, отраженному на камнях монумента, требования были большие.

          — Как  я  понял,  полный  образ  монумента  складывался   по  частям,  поэтапно?

          — Трудно сказать. Когда соберешь воедино весь свой творческий потенциал,  когда  весь  в этом  живешь,  то часто  находит  какое-то озарение.  Из жизненных наблюдений, опыта и чего-то не осознанного, интуитивного появляется чувство того, что вот это — да, вот этот элемент — туда; и так вся композиция, вплоть до мелочей. Что-то родилось сразу, а что-то уже в ходе работ.

          Взять, к примеру, прожектора. Все они с таким кожухом-стрелочкой, хотя, если бы я их выполнил традиционно, никто бы меня за это не осудил. Но применение такого простого приема дало чувство легкости, они как бы поднялись над площадью, стали более «воздушными», незаметными и не портят своим присутствием торжественную обстановку мемориальной композиции. От такой находки испытываешь радость, хотя многие ее могут просто не заметить.

          Теперь «детский» вопрос. Многие интересуются, почему у всех четырех бойцов, поддерживающих свод мавзолея, одинаковое выражение лица?

          — Так было задумано, это архитектурный элемент. Смысл не в том, чтобы разглядеть лица, угадывать характер у каждого. Ничего индивидуального здесь быть не должно, все они воины — русские, мужественные, сильные. Разные судьбы война объединила в одну — символом этого они и являются.

          Вообще каждый элемент мемориала — символ, причем, все они связаны между собой единым композиционным построением, общим сюжетом.

          Так, например, четыре солдата, несущие свод над Вечным огнем, и обелиск — сами по себе сильные и выразительные компоненты, но, если кроме них на заднем плане ничего больше бы не было, то картина была бы неполной. Поэтому и появились те «большие слова», о которых мы уже говорили, два «стенда» с перечнем того, что было сделано горожанами для фронта, и того количества наград, которыми были удостоены сами фронтовики. Между ними — стела, как образ победы и стремления к ней в равной степени, как фронта, так и тыла — все это вместе дает зрителям полное представление о главных источниках Победы.

          — Какой из трех комплексов, воздвигнутых в нашей области, Вы считаете наиболее   сильным   в   эмоциональном   воздействии   на   зрителя   и   наиболее значительным в творческом плане?

          — Монументальная  композиция  в  Бердске,  если сравнить ее с другими видами искусств, выполнена на уровне симфонии или оперы. Каждый из трех мне дорог по-своему, но наиболее интеллектуальным, потребовавшим наиболь­шего вложения мыслей и концентрации всех творческих сил и накопленного опыта, стал бердский мемориал, явившийся основным этапом на пути становления моей художественной линии.

          Я понял, что творец не должен делать чего-то субъективного, когда речь идет о гибели людей, а подойти к этому академически. Художник должен остаться «за кадром», автор не должен ничего выдумывать, а быть только свидетелем своего времени, сделать вещь так, как сделал бы ее рядовой зритель. Мастер должен сказать от имени всего народа, всеми силами исключить субъективизм и не выпячивать свое исключительное виденье мира.

          Только сохранив историческую память, гарантами которой служат памятники и мемориалы, воздвигнутые по всем городам и весям Отечества, можно называться нацией, гордиться своей страной, идти в будущее, приумножая дело отцов, и оставлять за собой такой же глубокий след, как это делают другие великие народы.                                                                                                                                     

     63.3(2)622   Бердск воевал: Книга памяти г. Бердска/ Под ред. А. Михальцова.- Бердск.,1996.—С.161—166.